Пить или размножаться? Иного не дано?

"Слон", Николай Дзись-Войнаровский: "Однажды экономисты из Католического университета бельгийского города Лёвен Джо Суинен и Мара Сквиччирини обсуждали мировые проблемы за бокалом вина и сочли удивительным, что мормоны-фундаменталисты и мусульмане – единственные религиозные группы, которые одновременно запрещают алкоголь и разрешают многоженство. Остальные религии терпимо относятся к крепким напиткам и, наоборот, запрещают многоженство. Это их так поразило, что ученые решили исследовать феномен на трезвую голову. Итог – свежий доклад «Женщины или вино? Моногамия и алкоголь».

Начнем по порядку. Брак, в котором только два партнера, вовсе не являлся обычным делом на протяжении веков. Скажем, в животном мире только 3% видов млекопитающих моногамны. Согласно археологическим данным употребление алкоголя и моногамия в доисторические времена были распространены в племенах охотников, зато в оседлых племенах земледельцев и скотоводов процветала относительная трезвость и многоженство. Причин тому несколько. Охотники вели более тяжелую жизнь: сил и ресурсов мужчины хватало в основном на выживание и содержание лишь одной подруги. Более тяжелая жизнь стимулировала заливать стресс алкоголем, а недостаточно организованное общество почти не накладывало ограничений на пьянство.

Оседлое общество скотоводов и земледельцев было более прогрессивным и организованным. Хотя алкоголя там производилось больше (в силу оседлости и развития примитивных технологий), пьянство ограничивалось, да и в более комфортном обществе причин для употребления алкоголя было меньше. Мужчины-земледельцы в среднем были богаче охотников, и многие из них могли содержать более одной женщины.

Идем дальше. Римляне и греки называли остальной мир варварским не только за многоженство, но и за то, что он из алкогольных напитков употреблял лишь слабое пиво, в то время как их цивилизация научилась производить более крепкое вино в больших количествах. Однако мы помним, что предшественник римлян и греков – древнее общество земледельцев и животноводов – наоборот, отличалось многоженством. И если переход к вину понятен (по мере развития сельского хозяйства появилась технология производства более крепкого и «эффективного» алкоголя), то с многоженством сложнее.   

У Суинена и Сквиччирини такая теория. По мере роста населения и усложнения общества понадобились более эффективные способы управления, чем простое насилие. Ведь раньше было как: многоженство выгодно состоятельным мужчинам, потому что открывает доступ к большому количеству женщин, и всем женщинам, поскольку дает выбор: получать толику ресурсов богатого друга или все ресурсы, но бедного мужа. Единственные, кому многоженство не нравилось, – мужчины с низким социальным статусом. В новом обществе они представляли собой значительную силу, с которой приходилось считаться. В итоге выработался консенсус: моногамия в обмен на политическую стабильность. Бонусом стало рабство, что позволило даже женатым мужчинам заниматься сексом с наложницами. Естественно, что женщины в среднем проиграли от такого сдвига ценностей.

Средние века ничего не поменяли в вопросах пития и любви. Запрет на многоженство остался, хотя многочисленные связи и дети на стороне по-прежнему никого не шокировали. Впрочем, бельгийские экономисты считают неслучайным, что монастыри в средние века были не только оплотами христианства, но и центрами виноделия.

Очередной сдвиг пришелся на промышленную революцию. Во-первых, стало производиться больше алкоголя, а цены на него упали. Во-вторых, большое количество людей переехало из деревни в город, где оторвалось от знакомой иерархии и размеренной жизни. Стрессы и отсутствие привычных ограничений тоже стимулировали выпивку. В-третьих, в новое время богатство стало меньше зависеть от того, сколько у тебя земли в собственности, и больше от того, насколько эффективно ты трудишься. В феодальном обществе постепенное повышение употребления алкоголя не снизило бы производительность труда, но в индустриальном обществе оно вызвало такой спад, что многие землевладельцы обеднели и уже не могли содержать прежнее количество женщин.

Наконец, в-четвертых, в средневековье благосостояние зависело в основном от количества земли в собственности и физического капитала, поэтому богатому по большому счету было все равно, какая из женщин сделает ему ребенка. Из-за взаимозаменяемости «цена» женщины на брачном рынке была мала. В индустриальном обществе будущее ребенка стало меньше зависеть от физического капитала и больше – от человеческого (здоровья, воспитания, образования, связей и т.д.). Заметим, что не только детям, но и самому мужу в новых условиях связи и образование жены могли очень пригодиться. Но «качественного» ребенка могла вырастить только «качественная» женщина (с образованием, связями и пр.), а значит ценность таких женщин выросла многократно, и большинство мужчин могли содержать только одну подругу. Так женщины в какой-то степени вернули вес в обществе, утраченный в Античности.

Суинен и Сквиччирини пришли к выводу, что хотя причинно-следственной связи между опрокидыванием рюмки и моногамным браком нет, в истории действуют силы, которые одновременно стимулируют и то, и другое. Впрочем, читатели блога «Фрикономика», рассказавшего о докладе, нашли много культур, которые удачно совмещают многоженство с крепкими напитками; обнаружились и такие, кто намекает: «Поживите немного в браке, и сами поймете, что без выпивки никак».

В общем, поднимая бокал в новогоднюю ночь, задумайтесь: «Я пью, потому что у меня только одна жена (муж), или у меня только один муж (жена), потому что я пью?!»".

Андрей Ткемаладзе: "День Тазика с салатом"

Блог в "Слоне": "Сколько себя помню, каждый год в ночь с 31 декабря на 1 января, несмотря ни на что, в России наступает Он! В пору нонконформизма я называл его Днем Тазика с салатом, после появления в моей жизни жены и детей Он стал Любимым детским праздником, а для меня остался очень ностальгическим днем, когда можно повспоминать, что сделал в прошедшем году, что было в это же время лет двадцать назад, порадоваться за детей, которые не утратили свежести восприятия Деда Мороза.

Но годы берут свое, и все чаще становится ясно, что этот День – скорее, все-таки, Ночь. И вот, я решил дать совет (как и любое бессмысленное действие, он, скорее всего, никому не нужен), что пить и чего не пить в ночь перед Новым годом, чтобы не было мучительно больно утром и остались силы на продолжение банкета. 

Понимаю, что вызову сейчас шквал критики со стороны большинства женщин, но моим первым советом будет такой: не пейте сладких спиртных напитков. В этот список попадут и Asti, и всевозможные мускаты, и красные сладкие вина из бывших республик нашей великой Родины, которые так приятно пьются под холодец (ирония), и, уж точно, никаких портвейнов и хересов, и иже с ними. Дело в том, что сахар и алкоголь разлагаются одними и теми же органами человеческого тела, и, чтобы их не перегружать сверх салата оливье, лучше сконцентрироваться на несладких напитках. 

Второй мой совет вызовет негодование, скорее всего, уже мужской части населения. Не мешайте напитки, как бы тяжело это ни давалось. Понятно, что бокал шампанского гарантированно будет смешан со всем остальным. Но больше ни-ни, несмотря на уговоры: «водка без пива – деньги на ветер», «ты меня уважаешь?» и т.п. Выберите себе напиток на всю, не побоюсь этого слова, ночь, и постарайтесь остановиться, когда он закончится, подумайте: может, кто-то более трезвый дает вам шанс сохранить человеческое лицо. 

Пройдясь по списку, чего бы я не рекомендовал к употреблению в новогоднюю ночь, плавно перейду к тому, что же я рекомендую. Понятно, что провожать старый год нужно тем же, что вы собираетесь пить весь вечер. Чем менее горячительным окажется этот напиток, тем больше красок и оттенков праздничного стола вы сможете вспомнить в новом году. Я бы посоветовал вино, но на русском столе так мало блюд, гастрономически сочетающихся с вином, что, боюсь, этот совет еще более бессмыслен. Если уж вы решили провести ночь с водкой, то постарайтесь придерживаться правила: «я не закусываю, а запиваю», потому что водка прекрасно снимает неприятные ощущения от тяжелой жирной пищи, которую, по традиции, чаще всего готовят в России. Если вам повезет, вы будете встречать Новый год в компании людей, заботящихся о вас и вашем здоровье. Хотя они могут этого и не осознавать и заботиться о своем. Тогда стол будет изобильным, но не тяжелым, и у вас появится возможность пить вино и получать от этого удовольствие. Причем под вином я имею в виду и любые игристые напитки. И здесь я предоставляю вам всю свободу для выбора того напитка, который составит вам компанию, помимо окружающих приятных вам людей. Не надо зашориваться: красное – к мясу, белое – к рыбе, – тем более, что эта программа не всегда срабатывает. Иногда на контрасте вкуса вы получите намного больше удовольствия от сочетания несочетаемого, чем от точного следования сторонним советам. А уж если вам удастся и проводить Старый год, и встретить Новый не меняя бокала, а именно игристым вином (причем я настоятельно рекомендую брют или экстрабрют), то новый год Стального Кролика будет для вас в высшей степени удачным, невзирая на брюзжание завистников, что «шампанское с утра пьют аристократы и дегенераты». Почувствуйте себя аристократом! "